Как я летать боялась

Я сидела в аэропорту Симферополя и боялась. Бояться, правда, я начала гораздо раньше (пока утром собирала чемодан, ехала на автобусе в тот самый злополучный аэропорт, глотала дорогой, но безвкусный кофе из бумажного стаканчика). То была тревога фонового режима, когда есть подспудное ощущение опасности, но оно слишком размыто, чтобы ощутить его в полной мере. После того, как я прошла регистрацию и сдала багаж, знакомое чувство паники расцвело в полной мере. У меня остался мой рюкзак, электронная книжка, и я искала спасение, строя ненужные диалоги с друзьями в социальных сетях (хвала бесплатному интернету) и пытаясь сконцентрироваться на книге. Но смысл прочитанного терялся слишком быстро, а то и вовсе не находился. Так, со стеклянным взглядом и желанием «выпить яду» я сидела в зале ожидания и наблюдала за другими людьми, недоумевая, почему они все-таки «другие» и как можно, черт возьми, фотографироваться на фоне «милых самолетиков» и улыбаться вообще (нельзя, никак, проверено). Справа от меня сидел импозантный мужчина и добродушно заверял жену, что будет дома уже к полуночи (завидую подобной уверенности), а слева молодая мама усмиряла кричащего ребенка. Так прошло еще около часа.

Взлетели. Надо сказать, физически полет я переношу нормально. И если бы не внутренний «аларм», то вполне могла бы пялиться в окно на пролетающие облака. На высоте у меня есть свои хитрости: представлять, что я еду в автобусе, отвлекаться на книжку/фильм, дергать соседа сбоку (если, конечно, не спит). Но в этот раз было иначе, и все мои ухищрения оказались тщетны. Я получила «комбо» — полет в грозу. Слева небо было закатно-оранжево-красным, а справа – черные тучи и зигзагообразные молнии. И все время нещадно трясло. В ход сразу пошла тяжелая артиллерия: заранее скаченный фильм (что может быть романтичнее «Вики. Кристина. Барселона»?). Фильм был выключен почти сразу. После сцены, где главные герои попадают на вертолете в жуткую грозу, я поняла, что затея провалилась. Но у меня же была книга! Перечитывала я Мастера и Маргариту. Включаю, читаю: «гроза бушевала все сильнее и, видимо, растревожила его душу». А вот это уже не смешно.

Тогда я оставила известные мне искусственные способы успокоиться и задумалась над смыслом своего страха. Элементарно, Ватсон: авиафобия (как и многие другие фобии) скрывает под собой самый главный, базовый страх смерти. Но что стоит за ним? Символически, смерть – это утрата личности. Все победы и поражения, желания и привязанности, мечты, мысли – все это исчезло. И задумываешься: а так ли важно то, что я сейчас делаю, а что я не позволяю сделать? И отделяются зерна от плевел. И приходит понимание, что за страхом смерти стоит другой, менее осознанный, но не менее важный – страх пустой жизни.

А если еще порефлексировать на тему: «О чем я буду жалеть, если это случится», можно найти массу интересного о себе настоящей. Например, что люблю я писать и рисовать, но почему-то посвящаю этому ничтожно мало времени, что хочу чаще посещать музеи, но так и не выбралась на выставку рядом с домом. Все это вроде понятно, миллион раз проанализировано и отработано. Но вот именно это ощущение, эта тревога мобилизует, дарит «волшебный пинок», который мы так часто ждем. Потому, собираясь в полет, не торопитесь глотать успокоительное – попробуйте пообщаться со своим страхом, встретьте его как старого знакомого и спросите о том, что он с собой принес. Поверьте, узнаете много нового о себе и своих самых сокровенных желаниях.

Занятая мыслями, я не заметила, как объявили посадку. Теперь самое главное – не растерять ощущение того, что важно. А если вдруг в круговороте житейских проблем оно исчезнет, я знаю, где его искать – на сайте любой авиакомпании.

P.S. Кстати, самые теплые «обнимашки» случаются сразу после полета.